Йорг Иммендорф и вопрос: куда исчезли/переехали обезьяны из Дюссельдорфа?
/
Йорг Иммендорф и его обезьяны в Дюссельдорфе - в нашей местной газете в июне 2014 года обсуждается торговля его произведениями (один дюссельдорфец, очень известный человек и покровитель художника сидит в тюрьме и ведётся расследование), а я пытаюсь выяснить, куда исчезли/переехали обезьяны из Дюссельдорфа.
"«Обезьяна-художник» Йорга Иммендорфа полна иронии по отношению к художнику," - пишет КоммерсантЪ в статье "Обезьяний театр" Йорга Иммендорфа, рассматривая выставку современного искусство в городе Клагенфурт, когда в 2013 году.
Шесть лет спустя после смерти Иммендорфа - в Австрии открылась выставка "Обезьяний театр". Неизвестный владелец представил коллекцию работ художника, посвящённых политике и искусству. "Атмосферой убийственной иронии наслаждался" специально для газеты "КоммерсантЪ"Алексей Мокроусов, вот что он рассказал:
"Йорг Иммендорф (1945-2007) принадлежал к числу самых ярких и наиболее радикальных учеников Йозефа Бойса. Созданный им художественный язык, сочетающий абстрактное и фигуративное, опознается сегодня с первого взгляда, а его систему ценностей не смогло бы вынести множество политических режимов. Но Иммендорфу повезло: он рос в Германии, находившейся после войны в ситуации мучительного раздвоения. Двойным, а то и многослойным, оказывалось все вокруг — этические стандарты и художественные ценности, политическая риторика и общественная мораль. Апофеозом этого расслаивавшегося, словно торт "Наполеон", сознания было деление страны на две части, удвоение президентов и парламентов. В этих условиях привычная роль искусства — провоцировать буржуа и преодолевать границы дозволенного — неизбежно дополнялась ролью политического бунтаря.
Выставка "Обезьяний театр", открывшаяся в городской галерее австрийского Клагенфурта, выглядит мини-ретроспективой. Она собрала работы и середины 1960-х годов, и выполненных в конце жизни художника, когда он страдал неизлечимой болезнью, боковым амиотрофическим склерозом, почти полностью парализовавшим его тело. Из-за склероза авторство многих полотен 2000-х вызывает сегодня споры, хотя причастность Иммендорфа к их созданию очевидна. Паралич мышц не означает паралича мозга, что доказывает документальный фильм "Я, Иммендорф", демонстрируемый в последнем выставочном зале. Сидящий в инвалидной коляске художник ведет мастер-классы: движения руки, очевидно, затруднены, мысль жестка, реакции быстрые.
Искусство Иммендорфа сродни лабиринту: здесь постоянно натыкаешься на уже виденное. Среди его любимых сюжетов и символов — габсбургские орлы и пролетарские серп и молот, нацистская символика и детские пупсы-неваляшки, часть большого проекта 1960-х, связанного с понятием Lidl и детским языком в искусстве. Он был начат еще во времена учебы в дюссельдорфской академии и продолжен серией перформансов, вызывавших подозрение полиции.
Особое место в иконографии Иммендорфа занимает артистическое кафе как центр духовной жизни, интеллектуальное средоточие эпохи. На протяжении 1977-1983 годов Иммендорф работал над циклом картин "Кафе Германия". Он соединял в одном пространстве живых и мертвых, воплощая тем самым в кафе (чаще всего — с реальными интерьерами реальных кофеен и ресторанов) культурную и историческую память, единственное, что придает ощущение целостности настоящему.
Многие персонажи, такие как Бойс, узнаются даже иностранцами, мало что сведущими в подробностях немецкой жизни. А некоторые лица выучиваешь потому, что они постоянно встречаются. К числу вечных героев Иммендорфа принадлежит А. Р. Пенк — классик восточногерманского андерграунда, перебравшийся в 1980-м в Западную Германию. Дружба с ним — важная часть не только личной, но и художественной биографии Иммендорфа. Совместные работы они создавали уже с середины 1970-х, фигура Пенка представлена и в цикле скульптур из золота, изображающих в виде обезьян важнейших, с точки зрения автора, персонажей мирового искусства.
Сам образ обезьяны, столь любимой мировой живописью, особенно в XIX веке, когда обнаружилось биологическое родство с ней человека, полон двусмысленностей. С одной стороны, Иммендорф и себя изображал гоминидом, с другой — у картины "Обезьяна-художник" (1999) ироничный подзаголовок "Догматик". Обезьяна умна, она напоминает художника привычкой сомневаться, но и творческий человек полон чисто обезьяньего самодовольства, может украсть или выступить в роли придурка.
Искусство Иммендорфа, увлекавшегося то маоизмом, то оперой, похоже на памфлет, его будто создавал Домье наших дней, лишенный уже пафоса нового, только формирующего свою власть и свое сознание класса. Но оно и на редкость серьезное, касается ли дело истории или возможностей искусства "собезьянничать" божественный замысел. ... Судя по преобладанию в собрании работ, относящихся к последнему десятилетию жизни художника, сама коллекция молода. В ней также находится множество работ ближайшего друга Иммендорфа Маркуса Люперца, фотографов Нобуеси Араки и Хельмута Ньютона. Это стремление оставаться в тени, предлагая обществу лишь результаты собственного взгляда на искусство,— характерная черта западной арт-жизни. ..."
