11/2016 - альбом градоведа
/ Деревья складками коры
Мне говорят об ураганах,
И я их сообщений странных
Не в силах слышать средь нежданных
Невзгод, в скитаньях постоянных,
Один, без друга и сестры.
Сквозь рощу рвётся непогода,
Сквозь изгороди и дома,
И вновь без возраста природа,
И дни, и вещи обихода,
И даль пространств, как стих псалма...
Рильке в переводе Пастернака
В начале ноября ходили в Бергский лес, осень там прекрасна... И было как в стихотворении Бориса Пастернака "Осенний лес":
...В нем топи, кочки и осины,
И мхи и заросли ольхи,
И где-то за лесной трясиной
Поют в селенье петухи.
Петух свой окрик прогорланит,
И вот он вновь надолго смолк,
Как будто он раздумьем занят,
Какой в запевке этой толк...
По петушиной перекличке
Расступится к опушке лес
И вновь увидит с непривычки
Поля и даль и синь небес.
1956 год
"Лес не передвигается, мы не можем его накрыть, подстеречь за переменою места. Мы всегда застаём его в неподвижности. И в такой же неподвижности застигаем мы вечно растущую, вечно меняющуюся, неуследимую в своих превращениях жизнь общества, историю... Истории никто не делает, её не видно, как нельзя увидеть, как трава растёт" - говорит Пастернак. Очень доходчиво.
Начало ноября.
Белые-белые берёзки зеленеют в Дюссельдорфе на задворках музея К20 и ни одного жёлтого листика! А ведь я вижу повсюду "золотистые" берёзки. Что это? Эти берёзы кажутся искуственными - настолько они идеальны. Да, это произведение искусства, но живое, натуральное!
Прекрасный вечер в музее современного искусства с завершающейся выставкой фоторабот Андреаса Гурски, внимательный гость, интересная беседа. На улице холодно! Хорошо, что есть музеи (и там тепло :-)
Для меня была ещё одна прекрасная возможность "утонуть в картине" и (утопить других :-) разглядеть в фотографии "опустошение, уплотнение, скопление, совпадение и сюрприз", цвет и свет, архитектуру и структуру - минимализм и абстрактность, сюрреальную строгость и абсурдность. Это как раз то, что я сама ценю в искусстве. И в жизни наблюдаю.
В рассказах о фото-творчестве Андреаса Гурски (которое вдохновляет!) мне довелось узнать, что он говорит о своей работе:
- Вязание (новой фото-картины).
- Восточный ветер не подходит, нужен западный...
- Макрокосмос и микрокосмос. Бесперспективно.
- Молчащая картина.
- Интерпретация места, воспоминания о нём - пересказ, изложение.
Другие говорят, что это энциклопедия жизненных феноменов и автору удаётся "упорядочить действительность", "тематизировать незапланированные моменты" и "реконструировать место". Всё как в нашей жизни - интересно!!!
Итак: ноябрь - время философствовать (даже в лесу), ходить в музеи, изучать и читать, потом обдумывая. Чем я и занималась (в первой половине ноября). Интересно, что важно не только то, что мы читаем, но и в каком "ассорти" книги проходят через наши мысли. От их сочетания и "переходов" тоже многое зависит. Я читаю любую книгу и понимаю всегда всё очень актуально и, практически всегда, вижу "что-то про дверь" :-)
Парк в Бенрате готов к зиме и выглядит очень "оформленным".
Это моё любимое ноябрьское фото (фрагмент дюссельдорфского парка в Бенрате) как иллюстрация к словам Малевича.
"Если обратим свое внимание на культурные парки, т.е. <на> художественное оформление растений, которые формированы по формуле какой-либо художественной живописной эпохи, то мы увидим, что ежегодно садовники стригут деревья, кусты, траву для того, чтобы их формы находились в одном и том же состоянии.
... Нивелировка происходит и равняется на дворец как основную форму архитектурного порядка. От живописной стороны и формы дворца и будет зависеть форма всего культурного парка".
Малевич прав :-) И надо-надо обращать внимание на "культурные парки" (это мой совет гостям), они осенью по-своему хороши (и безлюдны - в чём особая прелесть отдыха).
А ещё тепло и красиво в магазинах (:-) и вот что я предпраздничного в магазине Каршхаус увидела.
Малевич про "ансамбль быта":
"... эстетически мы не воспринимаем в большинстве случаев ансамбль быта, ибо заняты его содержанием далеко не эстетического порядка. Художник, наоборот, всегда воспринимает явления через эстетическое восприятие, соотносит предметы и фигуры между собою и часто извиняется, если прослушал содержание разговора" - вот опять читаю между строк про мои стулья и столы, про мой персональный чёрно-белый "ансамбль быта", художественным руководителем" которого я себя серьёзно считаю :-) Заявила и пошла на кухню и накрывать высокохудожественный стол, как элемент ансамбля быта...
Итак, время в библиотеке (как и повсюду, впрочем :-) провожу с эстетикой. Конспектирую.
- Эстетика и аспекты её: природа, дизайн, искусство. Это же всё - Красота!
- Симулякры (почитала, очень актуально).
- Атмосфера и аккустическая обстановка (дословно: мебелировка!) - понимаю.
- Йозеф Альберс, Баухаус, Хвала квадрату, продолжение чёрного квадрата Малевича.
- Фактический факт: реальный цвет на холсте+форма.
- Актуальный (факт или...) акт? - восприятие этого цвета, отношение к нему смотрящего.
- Гёте занимался темой цветов, у него есть понятие "Цветная тень".
- Эль Лисицкий и его Проуны.
В книге про него сказано: "Архитектор / художник / типограф / график бытового / фотограф / публицист"! И про его нововведение - Проуны - "пересадочные станции" от живописи к архитектуре. Живописный дом или картина, в которой можно разместиться / картина-помещение, помещающая в себе человека. Приходит на ум виртуальный мир - когда вокруг тебя всё "нарисованное" и ты в этой "картине живёшь".
Проун - это аббревиатура от «Проект Утверждения Нового». Они же - синтез методов супрематизма и конструктивизма.
Проуны, говорят – это "поиск первопричины, очищение живописи от всех культурных наслоений, своеобразное её освобождение". С помощью них Лисицкий пришёл к решению структурных, композиционных и дизайнерских задач в самых различных сферах: театрально-декорационном искусстве, фотографии, книжном деле и архитектуре, с ними он вышел на "стык" живописи и архитектуры. Его проуны стали ещё и планами (есть проун «Мост» и проун «Город») несуществующих зданий, "сюрреалистичными подобиями существующей действительности".
У слова "солнце" в оглавлении-регистре - красный квадрат, позабавило!
Я сразу же прочитала эту картинку как "люблю".
Она подписана "дедикативная* графика из книги Маяковского "Для голоса", посвящена Лиле Брик с симпатией", вышла в свет в 1922 году. Регистр был у этого сборника стихотворений. Новаторство.
*Перевод: dedication [существительное] посвящение; освящение; преданность; самоотверженность. Получается, что прилагательное "дедукативное" - посвящённое, освящённое, преданно-самоотверженное (графическое искусство)? Очень эмоционально!
"Мои страницы относятся к этим стихам в той же связи, как как пианино, сопровождающее скрипку" - говорил Эль Лисицкий.
Записываю интересную дату и имена: "1919 год - Шагал, Малевич, Эль Лисицкий".
И читаю книгу "Момо", а там про серый цвет и интересное (вижу метафоры) про жизнь, время и искусство.
Серость = равнодушие.
Смертельная скука - конец жизни.
Живое время (очень похоже на искусство) и убитое время.
Цветы - это живое время, сигары их высушенных цветов времени - мёртвое (убитое время), если его накапливается много, оно, как отравленная атмосфера отравляет живое время и заражает людей, которые умирают от смертельной скуки.
Нашла там же книгу про рецепты блюд из творчества Генриха Гейны. И там много вина. А в одном меню - упоминание рислинга Замок Йоханнесберг. Бутылочка такого была отвезена в Москву в подарок друзьям.
А так как я очень "плотно" занималась рислингами в этом ноябре, то оставляю такую "пометку" (ну, и памятку, конечно)) про это вино.
"Возвышенный, как романские базилики, и строгий, как протестантская этика, рислинг – главнейший претендент на звание самого аристократического сорта".
"Настоящий рислинг – йоханисбергский (Johannisberg), известен с 15-го столетия. 13 марта 1435 года в хозяйственных книгах графов Катцельнбоген в Руссельхайме, маленьком княжестве на Рейне на территории теперешней винодельческой области Рейнгау, была сделана запись о том, что графу было продано шесть виноградных лоз рислинга за 22 solidi. В 1477 году Rissling был упомянут где-то в Эльзасе. Собственно Riesling впервые появляется в 1552 году в латинском гербарии Иеронимуса Бока. Генетически рислинг происходит от траминера и сорта Gouais Blanc. К пятнадцатому веку и тот и другой уже давно выращивались в долине Рейна...
В Рейнгау той поры цистерцианцы из монастырей Клостер-Эбербах были основными пропагандистами рислинга. Однако действительно культовым сортом он стал после 1716 года, когда аббат-бенедиктинец Фулда купил здесь же разрушенный недавней Тридцатилетней войной монастырь Йоханисберг, названию которого было суждено стать именем нарицательным для рейнского рислинга. За пять лет запущенные некогда виноградники были восстановлены и засажены исключительно рислингом. Только в 1720-21 годах было высажено 294 000 лоз. Так Schloss Johannisberg превратился в некий новый стандарт, пример для подражания, а в Рейнгау и Мозеле начался рислинговый бум, и к концу 19-го века рислинг стал самым знаменитым сортом в Германии". (- прочитала в этой заметке)
А в университетской библиотеке - ещё и изданные рукописи о путешествиях по Рейну - зачитываюсь!
Вернулась в Дюссельдорф, продолжаю заниматься темой авангарда (чтоб не допускать "смертельной скуки" :-). Разбираюсь с тем, что происходило в Дюссельдорфе в 1922 году. Художники передовые приехали на съезд. Эль Лисицкий был здесь (!) и представлял русский авангард, конструктивистов. Нашла статью - а там опять Квадраты (!), где говорится "Лисицкий – художник книги. Будучи в первую очередь архитектором Лисицкий рассматривал книгу подобно зданию, где каждый разворот подобен комнате. Лисицкий стремился вовлечь зрителя настолько, чтобы он не пропустил ни одной страницы". Интересно, что в том же 1922 году Лисицкий издал детскую книгу «Супрематический сказ про 2 квадрата» (1922).
В этой стеклянной двери есть два квадрата. Это ручки.
Пусть эта дверь аахенского собора будет тут напоминанием об одной очень "важной" экскурсии в Аахен (фото с сайта собора).
Вернулась из Аахена в Дюссельдорф. У нас тут "Медика" проходит. Клиент говорит: "Не думал, что это такая большая выставка". А она, действительно большая (а Дюссельдорф справляется и с теми, что ещё больше)))
Вышла из выставочного корпуса, где многолюдье, перешла через дорогу и зашла в Северный парк (как раз со стороны Японского уголка). А там - осень и никого (почти) кроме нас с ней. Смотрите.
Дерево чёрно-белым сделала не я :-) Это садовники, не с целью украсить, но с целью оздоровить дерево.
И там опять нашлось много фактурного - как эти каменные "кирпичики".
А ещё я ищу истину в вине. И абстракцию, и цвет - переливы в бокале от чёрно-белой скатерти "из квадратиков" получаются очень радужные.
А у меня на ужин вот что:
"Семийон - 70%, Роль - 30%.
Бледно-жёлтый цвет этого Блан де Блан имеет насыщенный бронзовый оттенок с кристальными отражениями. Родиной вина является благородный Кот-де-Прованс. В аромате характерный для региона и сортового состава фруктовый букет, в котором доминируют нотки персика, цитрусовых и экзотических фруктов. Начало вкуса живое и освежающе, на протяжении всей дегустации присутствуют устойчивые нотки белых фруктов. Полнотелый и обильный вкус дополняют цветочные нотки и цитрусовые нюансы. Изящный финиш Кло Мирей отмечен высокой минеральностью, он бодрит и освежает, как и начало вкуса. Элегантное и утончённое белое вино для высокой кухни".
Это вино я вспоминала 25 лет! Немного "не то", но убедило меня, что я знаю замечательный (толковые) немецкие вина!
Я вином любуюсь поставленным (точнее, уже положенным в холодильник - ждать своего часа).
Нахлынули воспоминания о поездках по рейнским и мозельским виноградникам. Очень трогательны описания вин (виноградарь приложил в письме не только поэтичное описание своих рислингов и серых бургундцев, но и рецепт тунца, прекрасно подходящий к наслаждению вином). Там в описаниях встречается упоминание яблочных ароматов...
А тут ещё нашлось описание яблок (а там такая терминология и вкус "винносладкий")!
"РЕНЕТ РЕЙНСКИЙ КРОВАВО-КРАСНЫЙ (Blutrote rheinische Reinette)
Точных указаний о месте и времени возникновения этого сорта нет, хотя название и связывает его с Рейном.
Плод красивый, от небольшой до хорошей средней величины, в области носка бугристый, шаровидной или коротко усечённо-конической формы. Блюдце небольшое, довольно глубокое, по краю в складках и бугорках. Плодоножка нетолстая, умеренно длинная, немного выступает за пределы тесной и глубокой воронки.
Кожица гладкая, сухая на ощупь, плотная, бледно-золотисто-жёлтая, иногда в прожилках ржавого цвета; солнечный бок плода умыт широким кроваво-красным румянцем и исхлёстан полосками ещё более густого оттенка; на этом фоне вырисовываются крупные звёздообразные серые точки.
Мякоть душистая, белая, с прозеленью, плотная, но всё же довольно нежная, сочная, винносладкая, очень вкусная".
Беру в свой винный лексикон (и выпивальный лекторий).
Испивши вина.
Читаю.
Про архитектуру.
Познаю.
Про двери:
"Форма фасада повторяется в уменьшенном виде в раме дверей, подчеркивая глубину и монументальность входа". Это про постконструктивизм и "советское ар-деко" (статья Арзамаса)
Фотографирую во Франкфуртском аэропорту.
Я благополучно вернулась из Москвы (очень краткосрочная поездка) через Франкфурт (абсурдное сочетание пустоты-безлюдности и шумной демонстрации жителей напомнило строки книги "Аэропорт") в Дюссельдорф (поздним вечером, там накрапывал дождь)...
"Начал накрапывать дождь. – Ничего не понимаю… Но начнётся все с дверей.
– С дверей?
Она кивнула. Дождь усилился, тяжелые капли глухо застучали по крышам и по асфальту.
– Ну да. На твоем месте я бы поостереглась дверей..."
*Это отрывок из книги "Никогде" или "Задверье" (англ. Neverwhere), Нила Геймана - слова-завязки в самом начале книги (которая мне "попалась" в связи с одним заказом, сделанным в Москве), её я давненько собиралась почитать - там есть женское имя Д’Верь и размышления (пусть и фантазийные) про город. Вот, значит, пришло время. Ноябрь - хорошее время для чтения давно "отложенных" книг :-)
А вот что у меня (мой персональный сюр) сфотографировано было (ночью, без освещение, через не очень чистое оконное стекло) - мой вид из окна (в Чертаново).
Теле-фото-графно о том, что ещё было.
Пила кофе дождливым утром в "домашнем" кафе с забавной "детской кухней" и ценником "супа дня" на чёрной двери.
В конце месяца "наспех" попыталась испечь печенье (ибо первый адвент наступил!) на кухне с детьми (одно дитя схватило со стола цветочек из сырого теста - не успели глазом моргнуть, цветочек был отправлен в рот)))
Украсила дома, как полагается, к Адвенту. Ждём Рождество, считая дни.
Была на скипичном концерте в вилле Хюгель. Это родовое имение Круппов - теперь музей и место проведения выставок и концертов.
Ночью в огромном парке Круппов так необыыыыыычно!
Здание тоже впечатляющее. Дворец "пушечного барона". Зачиталась про историю их бизнеса и семьи. Нашла (там) такие слова:
"Когда 62-летнему Круппу стала ясна вся глубина кризиса, он испытал глубокое потрясение, от которого не смог оправиться до самого конца своей жизни. Как человек, преодолевающий опасность, не подозревая о ней, он потерял самообладание, когда понял размеры грозившей ему опасности. Он возвращался мыслями в прошлое, отыскивая в нем то, с чего начались его собственные ошибки..."
И ещё примерно-определительное про статут города:
"В 1876 году в Эссене не было ни библиотеки, ни театра, ни оркестра, ни музея, и было очень мало квартир со всеми удобствами. Приехавший в город Енке /управляющий/ снял квартиру на Линденштрассе, но теплую половину года проводил в пансионе для приезжих в Хюгель-парке". ...
"Элизабет Клюпфель положила начало музыкальной жизни в Эссене. За несколько лет, которые прожила там, она восемь раз выступала в Музыкальном обществе в качестве солистки; в 1884 году вместе с Нимейером сыграла Первый фортепианный концерт Брамса в переложении для двух роялей. Вскоре после этого Музыкальное общество исполнило немецкий реквием Брамса, причем за дирижерским пультом стоял сам композитор, маэстро Брамс.
В будничную жизнь виллы Хюгель, похожей на дворец, которую в 1870-х годах Крупп построил для себя, Элизабет Клюпфель вносила очарование поздней осени, и больной, привыкший к одиночеству, уставший от жизни старый господин немного оттаивал в этих звуках. Но в более теплые отношения это знакомство не перешло".
И снова грустное (мне тут лично есть о чём задуматься):
"Круппу выпало на долю пережить самые горькие моменты: его слава была в прошлом, и у него уже не было задачи, которую он хотел и мог бы решить".
Вот ещё один "нержавеющий" момент ноября.
Люстра красивая попалась - в отеле за вокзалом ждала клиентов на экскурсию.
Моя домашняя (и около) ботаника. Несколько кадров из парковой прогулки.
Местная флора не перестаёт удивлять. Киви. Грозди этих плодов на притулившемся к домику нас (уже во второй раз этой осенью) на экскурс-прогулке в Бергские земли удивили.
Лоза киви в Золингене.
Удивительно, в прохладной нашей местности и инжир растёт. Люди отказываются верить - пишут, что "инжир может расти в прохладной Германии, а не в Испании, Грузии или южной Италии,.. но откуда здесь теплолюбивый и капризный инжир?" Я же могу только (с плохо скрываемым собственным удивлением) подтвердить факт: инжир растёт у нас, в Дюссельдорфе-Бенрате, например, у наших соседей (за домом на Корелли-штрассе). И мы же вместе видели, что киви тоже 🙂 прекрасно растёт. Хоть и удивительно, да, признаюсь)))
И закаты в ноябре - закачаешься!
Всё (про мой ноябрь 2016 года) сказано уже до меня. В ещё одном стихотворении Рильке в переводе Пастернака:
Я зачитался. Я читал давно.
С тех пор, как дождь пошел хлестать в окно.
Весь с головою в чтение уйдя,
Не слышал я дождя.
Я вглядывался в строки, как в морщины
Задумчивости, и часы подряд
Стояло время или шло назад.
Как вдруг я вижу, краскою карминной
В них набрано: закат, закат, закат...
В ноябре вечереет рано. В ноябре открываются рождественские базары.
30 ноября, последний день месяца, после раннего заката. Успела заглянуть на кёльнские (там свет и тьма (народа)) Но по-своему прекрасно.
Спешу закончить ноябрьские записи в альбом - ведь наступил декабрь, а вот он уже очень сильно распланирован - вплоть до междугодья. Вот тогда будет, надеюсь, времени достаточно, чтобы рассказать про декабрь :-)
