Альбом 2020*7 (июль)
/Летопись, часть вторая: июльская.
Уместила в июль две экскурсии, выход на рынок, прополку, прогулку с детьми, чтение. А также: выезд в Бонн к врачу-кардиологу, выход выпить к Рейну, посещение строящегося дома (авто-прогкулка в поля на Нижний Рейн и возвращение с гладиолусами), новосельный визит в Дюссельдорфе с разговорами и угощеньем, рисование в музее керамики, и даже выезд в Кёльн - на выставку в музей средневекового сакрального.
Эта запись в стиле коллаж (не по порядку, а по своему (у)смотренью).
Осторожно, двери открываются)
Ручка. Дверь. Церковь. Кёльн.
Автора знаю, люблю такое.
Показывала работы Пауля Нагеля.
Что ещё из небудничного: будний (в календаре) день, полный поздне-средневекового (и начала северного ренессанса) искусства. Отпуск (вопрос: где ты провёл отпуск в этом году?) - это оказаться вне времени, можно вблизи и компактно - выглядит так (попробую ограничить себя 11 фото-кадрами): местное, 13-16 век (и 21 век в последних 4 кадрах)!
По каждому из этих кадров можно было бы рассказывать важное (мне) и много. А это всего 11 из 111 (при том, что не всё попало в объкектив)! В этих кадрах - что зацепило: “живое” из дерева, руки Спасителя и складки-характеры в сцене Тайной вечери, модницы-святые, крест из горного хрусталя, “взгляд из прошлого” (черепок, не из музея), дело рук одного кузнеца: епископ, на ветру поддерживающий собор, кованые букетики и завитки - но мы с Барбарой (моя родственница и искусствовед, которую мне тоже есть, чем удивить) в Кёльн (в отпуск-вторник) отправились не из-за этого))) - об этом пришлось делать отдельный пост (тем более, что Кёльн - это по-прежнему для меня отдельная тема).
…спокойствие, только спокойствие! Дело житейское… (с)
Понедельник - день спокойствия (дословный перевод надписи - звучит как лозунг и выглядит как транспарант // в реальности это всего лишь "объявление" ближайшего к нашему дому кабака о том, что они по понедельникам закрыты))
Мне нравится, когда понедельник - день спокойный, а не тяжёлый.
Больше дней спокойствия, не только по понедельникам! В этом кабаке заказывала ужин на вынос дважды. Новые реалии…
Провела две радио-экскурсии (кладбище и двадцатые годы) - начала в новом формате навёрстывать упущенное весной.
Фотографии семейные в связи с этим рассматривала: как одевались, причёсывались - история на примере одной семьи: где жили, работали, праздновали, фотографировались в 20-е годы в Дюссельдорфе. Чёрно-белое немое “кино”.
А вот что нашлось, когда готовила (вторую за июль) тематическую экскурсию (звук) "по радио" - в новом формате - про 20-е годы! Всё-таки, чудеса.
Ах, какой рекламный мультик выставке - объекту экскурсионного рассказа о Дюссельдорфе нашла - тут всё без слов понятно (а я думаю, как можно устраивать маленький кино-сеанс во время рассказа!.. или же подать идею городскому офису.
А вот что подготовила и чем делилась в “прямом” но эксклюзивном эфире в середине июля (на экскурсии Двадцатые: золотые, кирпичные и музыкальные) - там у меня в конце слова (из танго того же времени - музыка и слова: М. Марьяновский)
Проходят дни и годы,
И бегут века.
Уходят и народы,
И нравы их, и моды,
Но неизменно, вечно
Лишь одной любви вино.
Припев:
Пускай проходят века,
Но власть любви велика.
Она сердца нам пьянит,
Она как море бурлит.
Любви волшебной вино
На радость людям дано.
Огнём пылает в крови
Вино любви.
Показывала фото: Tony Schön. Среди отзывов был отмечен мой “фамильный” ремень)
“выходим на улицу”
"...Мы выходим на улицу. Стоит конец апреля, и жаркое солнце словно опрокидывает на нас гигантскую чашу, полную ветра и света. Мы останавливаемся. Сад охвачен зеленым пламенем, весна поет в молодой листве тополей, точно арфа, и зацветает сирень.
- Инфляция! - говорю я. - Вот перед тобой еще одна, и притом - самая неудержимая. Как будто даже природа знает, что теперь счет ведется только на десятки тысяч и на миллионы. Посмотри, что вытворяют тюльпаны! А белизна вон там, а пунцовые и желтые тона повсюду! А как пахнет!.."
(с) Ремарк
Это моя литературно-ботаническая минутка к фотографиям до экскурсии. После экскурсии, которая не денег ради а радости творчества для.
После экскурсии ещё присели на городском “пляжном баре” с видом на Рейн (обгорели почти).
“Музыкальная пауза” - про другое уже
Задали вопрос (чего только не спрашивают!), немецкие музыканты интересуются: что может означать «Диковинка из Дюссельдорфа» - пришлось заняться исследованием (построить версию) - это часть музыкального произведения Владислава Золотарёва "Детская сюита №1", в ней: 1. Скоморохи при дворе. 2.Машенькины вздохи. 3. Шут на гармонике играет. 4. Диковинка из Дюссельдорфа...
Про которую музыканты говорят:
-Allegretto alla tedesca (оживленно, в немецком духе) – в исполнении требуется статичность, ровность, ритмичность.
-работа над музыкальными фразами, точная смена меха, игра в разных темпах под метроном.
-Штрих стаккато, смена позиции в партии левой руки - требуют хорошей ориентации на выборной клавиатуре и легкости в исполнении.
В видео на минуте 4:34 - "Диковинка из Дюссельдорфа"
(затем, с 5:53 - "Марш солдатиков") играет Михаил Овчинников (Новосибирск) - выступление на концерте-открытии Всероссийского конкурса баянистов и аккордеонистов.
Ответила, что могу представить (кроме музыки), что это маленькая, но хорошая и качественная вещь (вещица) - возможно игрушка. Тогда я рассмотрела биографию и подумала про (короткую) жизнь художника, затем учла тот факт, что в Дюссельдорфе нет всемирно известных игрушек, поэтому это должно быть что-то с надписью "Дюссельдорф" ... Зная, что Германия после войны (Когда Владислав Золотарев был ребёнком) ассоциировалась в России с губной гармошкой (у немецких солдат она была), нашла в сети такую миниатюрную вещицу: с надписью «Профессор Макс С. Лайтман играет в Кристалл-Паласт Дюссельдорфа», - подумала: оно!.. “Музыкальная” вещица из Дюссельдорфа (подходит по времени) чудесна = Wunderding / губная гармошка с надписью «Профессор Макс С. Лайтман играет в хрустальном дворце Дюссельдорфа» = Wunderding из Дюссельдорфа! Это всего лишь предположение.
“Перекус”
Лето = жарко = арбуз, к утке соус из арбуза сделала. Очень самой понравилось.
Как получилось: арбуз (завалявшийся в холодильнике) порезала и покрошила в блендере, потушила на сливочном масле, капнула бальзамико, красное вино, шнапса столовую ложку, лимонного сока, всыпала по чуть-чуть тмина, красной паприки, соли, перца молотого - вуаля.
Ела арбуз и черешню. Малину, мороженое крем-брюле и шоколадное, сыр и оливки. Клубника была невкусная, пироженые тоже. Халву ванильную купила “про запас” (маленько). Готовила рыбу, тартар.
"Ужинаем гороховым супом такой густоты, что разливательная ложка стоит торчком, на второе едим мясо из того же супа: свиные ножки, свиные уши, кроме того, каждому достается по очень жирному куску свиного брюха. Есть жирное нам необходимо, чтобы предохранить свой желудок от действия алкоголя - сегодня мы ни в коем случае не должны опьянеть раньше, чем Ризенфельд. Поэтому старая фрау Кроль сама готовила и заставила нас съесть в качестве десерта еще по куску жирного голландского сыра. Ведь на карту поставлена вся будущность фирмы. Мы должны вырвать у Ризенфельда солидную партию гранитных глыб, если бы даже ради этого пришлось ползти перед ним на коленях до самого дома. Мрамор, песчаник и ракушечник у нас еще есть, но гранита, этого траурного деликатеса, ужасно не хватает".
(так Ремарк заглядывает в мой июль - как я на рынок сходила, где суп, а алкоголь и голландский сыр вечером дома, гранит на кухне и на первой экскурсии, а про песчаник и ракушечник во втором экскурсионе указывала)
*"разливательная ложка" = половник (так же как и в предыдущей главе "меховое пальто" = шуба, но это уже на усмотрение переводчика, конечно: не экономить же буквы*
(с) Эрих Мария Ремарк. Черный обелиск / Перевод В.Станевич / М., Аст, 1998
В июле у меня "Чёрный обелиск" Ремарка (читаю с подачи Кати М., фоном - остатки головной боли / при постельном режиме на один день).
Красиво и забавно, с "чуднинкой" (выражение моей мамы):
"...вдруг подошла ко мне в парке и заговорила, словно мы давно друг друга знаем. Такие случаи нередки - в лечебнице для душевнобольных не принято знакомить людей между собой; здесь находишься по ту сторону всяких формальностей, заговариваешь, когда хочешь, без долгих предисловий, говоришь сразу же о том, что у тебя на уме, и не беда, если собеседник не поймет, это дело второстепенное. Никто никого не старается убедить или что-нибудь доказать: люди встретились и беседуют, причем собеседники нередко говорят о совершенно разных вещах, но отлично понимают, о чем речь, именно потому, что один другого не слушает".
Этими словами уже много сказано, но вот пример "исторический", такой - из моего репертуара!
"Например, низенький кривоногий человечек, папа Григорий VII, ни с кем не спорит. Ему никого не нужно убеждать в том, что он римский Папа. Папа - и все, и у него немало хлопот с Генрихом Львом, Каносса недалеко, и он иногда об этом говорит. Его ничуть не смущает, что собеседник - человек, воображающий, будто у него тело стеклянное, и поэтому просит каждого, чтобы его не толкнули, у него и так уж есть трещина, и все же они разговаривают: Григорий о короле, который должен каяться в одной сорочке, а стеклянный человек - о том, что он не выносит солнца, ибо солнце в нем отражается.
Затем Григорий дает ему свое папское благословение, а стеклянный человек на миг снимает платок, защищающий его прозрачную голову от солнца, и оба раскланиваются с вежливостью былых веков..."
Красиво про возлюбленную (и тут даже слово шуба неуместно):
"Изабелла вышла в светлом меховом пальто, которое, наверное, стоило дороже двадцати надгробий с крестами из лучшего шведского гранита, в вечернем платье и золотых сандалиях. Было всего одиннадцать часов утра, и в обычном мире за стенами лечебницы никто бы не счел возможным появиться в таком наряде. Здесь же он только взволновал меня: словно какое-то существо спустилось на парашюте с неведомой планеты.
В этот день то сияло солнце, то набегал порывами дождь, дул ветер, воцарялась внезапная тишина. Все шло вперемежку: один час это был март, следующий - апрель, потом сразу вклинивался кусок мая и июня. А тут еще появилась Изабелла неведомо откуда, действительно неведомо откуда, из тех областей, где стерты все границы, где искаженный свет, подобный вспыхивающему в небе беглому свету северного сияния, висит в небе, не ведающем ни дня, ни ночи, а лишь эхо собственных лучей, отзвук отзвука, тусклый свет потустороннего и безвременных пространств.
/.../Иногда Изабелла заходила в церковь вместе со мной и слушала... Она сидела тогда внизу, в темноте, дождь хлестал в пестрые стекла окон, звуки органа проплывали над ее темноволосой головой; я не знал, о чем она думает, и было в этом что-то необычное и немного сентиментальное, но потом вдруг вставал вопрос "зачем", вскрик, страх, безмолвие. И я смутно ощущал присущее земной твари неуловимое одиночество, когда мы оставались в пустой церкви, наедине с сумерками и звуками органа, только мы двое, словно единственные люди на свете, соединенные хмурым светом, аккордами и дождем и все же навеки разлученные, без всякого моста от одного к другому, без взаимопонимания, без слов, и только странно рдели сторожевые огоньки на границах жизни внутри нас..."
Вот где на одной странице - всё (ценимое): немецкая поэзия, философия, история, психология и тонкий юмор. Свет, молчание, орган, витражи, непогода.
Ещё бы описание архитектуры (оно есть, но на других страницах) и хоть одна романтическая дверь!
Фото (от бедра) субботнего городского рынка. Я впервые после долг(ого-го)ого перерыва вдохнула дюссельдорфской рыночной атмосферы (мой восторг).
Показываю фото пары, идущей с рынка в фб, давнишняя жительница Дюссельдорфа переспрашивает: “Что тебя привлекло в этом сюжете?- полные сумки?😊”
Сумки тоже) Это типичные покупатели рынка (раз), голые пятки (как в тапках за газетой сходить, по-домашнему - два), её дамская сумочка с товаром (я тоже так делаю) и его ярко-синее одеяние (рейнлендцы ярче своих подруг одеваются - три)))
А лавку “Тёртхен-Тёртхен” закрыли (и на её месте какие-то неяпонские суши - не приживутся, я считаю) - пришлось за макарунами идти в магазин (оказались невкусными, впервые) - купила там мороженое в макарунах, съела по дороге к машине (парковала далеко, так как в Карлштадте теперь невозможно толком припарковаться, половину дорог-парковок на улицах перекрыли((
Дорого, красиво и … сейчас невкусно.
Спасибо und Danke an #duesselchen - есть такой очень персональный проект, я его в сети уже какое-то время наблюдаю: есть фотограф, который работает с полароидами - по дороге к машине нашла это маленькое стрит-арт- произведение .
❤️пусть тебя удивит жизнь, сердечко (#стритарт - найденный на улице полароид, с обратной стороны наклеены магнит и ещё одно сердечко-блёстка)
В Дюссельдорфе (заметим: городе искусств, современных тоже) есть такое: на улице можно найти мини-произведения, у этого с изнанки магнито и сердечко ❤️сердечный привет от незнакомца #duesselchen из Дюссельдорфа - висит теперь у меня на холодильнике.
У меня есть верный (и пока маленький) рыцарь моего сердца, который целует мне руки, угощает и дарит цветы и т.п. - аленький цветочек в поле, клевер со стройки, веточку из парка или жёлуди с экскурсии))
Гуляла с пятилетними мальчиками-с-пальчиками, общалась:
- Таня, куда мы идём?
- Мы идём в парк!
- Парк развлечений?!
*
- Таня, а когда будет экскурсия?
(божемой, они меня только так воспринимают теперь?)
*
- У нас скоро будет дом!
- Ваш дом, ваша крепость? (спрашиваю я, потому что мы обходим здание замка как раз).
- Наш дом - "Наша прелесть"! А твой дом как называется?
- Мой - бунгало.
*
- Таня, я нашёл, где можно посидеть.
Рейн, пляж, бар (на две персоны). Безлюдно (кроме нас 2+2) ни-ко-го.
Как на море (Катя сказала: не солёное!) - только ещё лучше. Не выезжать из города, провести время под шум волн, отдохнуть от посторонних - это роскошь, пусть и скромная.
Рыбку в воде видели, дети “метеорит” нашли, песочные постройки сооружали (гавань для лодки), плескались и прыгали в волны, которые нам приходили от больших проплывающих барж. Уходя, мы и берег прибрали (в смысле: почистили за собой и за другими)🧤
Два новых камня в свою домашнюю коллекцию принесла.
На следующий день была отвезена на посещение строящегося дома. Это на Нижнем Рейне, а там много полей, среди них - поля цветов, а там гладиолусы выше, чем пятилетние Макс и Алекс (для них это был реально лес))
Проезжали мимо, не могли не самообслужиться (действует поле самообслуживания так: приехать, выбрать, срезать сколько нужно (ну, если ещё конторолируешь себя), посчитать сумму (80 центов за гладиолус - расценки рядом на плакате обозначены), положить деньги в кассу и уехать (уведитеменяотсюда).
Мы заехали к вечеру, были одни среди разноцветия, я признаюсь: у меня явная цвето-зависимость.
А муж, которому дома вручила букетище, сказал: ого, какие! И пришедшая потом физиотерапевт сказала “Ох, какие! (получила в подарок самый яркий стебель). Много радости дали нам эти “полевые” цветы))
Керамика. Чёрно-белое. Негатив.
Я дружу с дюссельдорфским Немецким музеем керамики. Подарила им кое-что в коллекцию (раз), на креативное рукоделие ходила (два), на всякие выставки - так и так, в смысле: само собой (три).
*
Делилась уже в журнале своим (прошлогодним, в октябре 2019) керамическим несчастным случаем: когда чайник фарфоровый аппликацией украсила, его обожгли - мне очень понравился результат - и я у самого дома кокнула его о бетонную стенку (в нервическом припадке из-за неприятных соседей).
**
В этот раз пошла (первый выход куда-то после катаклизма) кисточкой разрисовывать тарелку фарфоровыми красками.
Оставила обжигать (и опасалась забирать через положенную неделю - вдруг разобьётся опять - и надеясь обожжённую её получить и довезти до дома в целости... Довезла в этот раз хорошо, но после обжига мне тарелка не понравилась: помутнела и неравномерно при том)... Тарелку эту неудавшуюся - показываю только вид с изнанки (вот такая летопись)) взяла на заставку к моему альбому о середине лета,
Кстати, руководила воркшопом (для меня это больше медитация была) японка Наоми Акимото (родилась в Осаке, Япония, в 1967 году, изучала скульптуру в Университете изящных искусств Киото и в Академии художеств Дюссельдорфа - в мастерской Кристиана Мегерта и теперь преподает в художественной академии - с 2015 года). Она меня спросила: рисовала ли я кистями (да, только не по фарфору) и похвалила мою маску (ту, что Лена из Бордо мне сотворила): говорит, подходит по нашей японско-фарфоровой тематике))).
*
Параллельно заказала в одном немецком магазине много чёрной и белой керамики и фарфора. Две тяжёлые большие керамические тарелки с надписью "Счастливая жизнь" пришли "первой порцией" вот такие. Я в шоке: так безобразно ко мне ещё никто из отправителей не отнёсся. Ощущение мертвецкое. Ассоциативно: почтальон внёс в мой дом гроб - это мои мысли (такое посудное - как мертвец в большой "гробовой" коробке((
Много неудовольствия за 8 евро((
Поделилась гневом-обидой. Получила мудрую мысль: а что, если мироздание даёт мне возможность приобщиться к японской эстетике ваби-саби? Частью её является японское искусство реставрации керамических изделий с помощью лака, смешанного с золотым порошком называется кинцуги.
Я - букинист
Купила книгу про Дюссельдорф - 1914 года издания. Книга пережила две мировые войны. В ней - карта города, которая мне так много рассказывает: что было, чего не было. Война первая ещё не началась, берег Рейна отведён под выставку 1915 года, она не состоялась - из-за войны (пришлось через 11 лет навёрстывать).
Она, книга "Дюссельдорф - город промышленности, торговли, искусства и садов", небольшая по формату - но очень познавательная, с рисунками автора (НН), который мне знаком. Чёрно-белая графика прекрасна. Несколько штрихов и понятно, что это дама под зонтиком, а с ней - девочка на велосипеде, или упряжка коней, или петух на шпиле церкви!..
А ещё - данные о тех, кто выпустил книгу: у каждого с гордостью после имени и запятой "Дюссельдорф" - все: издатель, сочинитель, художник, типография - дюссельдорфские.
Даже экслибрис-печать в книге: "Дюссельдорф и точка"! А книга принадлежала человеку с именем Карл Хайнрих Мюллер (может быть, даже тому коллекционеру из Дюссельдорфа Карл-Хайнриху Мюллеру (1936-2007) который открыл в 1987 году музей "Инзель Хомбройх").
Отправитель книги - местный любитель окрестностей - карту с интересными точками вокруг Кевелара приложил.
Милые (старые!) марки на конверте, Кевелар - нетронутый (почти призыв в филателизм))
Кир Булычёв, из интервью:
"...Кто-то умный сказал: перемена занятия - самый лучший отдых. Я следую этому правилу, чтобы не сильно уставать.
- Сразу несколько книг в работе?
- Всякое бывает. Я неровный писатель. У меня есть слабые вещи, есть вещи получше. Иногда мне так хочется закончить вещь, что я начинаю спешно ее дописывать, хоть и понимаю, что это не лучший выход из положения. Но уж очень хочется закончить. Я лучше всего пишу рассказы, мне надо писать рассказы. Но - не очень хочется. Впрочем, иногда пишу их. Но я меняюсь, я уже говорил. Вот "Гусляр" для меня постепенно вымер, поскольку его пародийность начала менять вектор, и я для себя придумал город Веревкин. Я несколько вещей написал о городе Веревкине, он меня сейчас больше устраивает как фантастический пародийный город. Он гораздо серьезнее, чем Гусляр. Последняя повесть моя - о Веревкине. Это мое понимание Гусляра сегодня.
- А где он находится? Он реален?
- Да. Я даже встретил сегодня людей из этого города. Я шел, и они шли.
- Это реальные люди?
- Да. Дело в том, что город вымышленный. Но... Гусляр - это Великий Устюг, и он для меня абсолютно реален. Я, когда пишу, представляю улицы и площади Устюга. Веревкин - это город Венев-Тульской области, тут сидят представители клуба из Венева, я туда к ним ездил. Этот город как разрушили в 1941-м, так до сих пор никто не догадался, что его надо восстановить. Одни памятники стоят везде..."
Картинка - (читальня и ботаника у меня 2-в-1) - заброшенный сад недалеко от моего дома.
Лебеда (думаю, что лебеда) выше человеческого роста - как рощица (вздыхаю: домашний садик надо полоть - это знак!)...
И заметка:
Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда!
Как жёлтый одуванчик у забора,
Как лопухи и лебеда…
Лебеда стала одним из образов в лирике Анны Ахматовой, она подтверждала, что любит лебеду: "Да, очень, очень, и крапиву, и лопухи. Это с детства. Когда я была маленькая, мы жили в Царском, в переулке, и там в канаве росли лопухи и лебеда. Я была маленькая, а они большие, широколистные, пахучие, нагретые солнцем, — я так их с тех пор люблю".
22.7.2020 печальные городские новости: выдающаяся женщина, которую мы знали под именем Анжела Спук, была художницей и живой скульптурой, живущей на заднем дворе во Флингерне - необычный образ жизни в большом городе, она скончалась в возрасте 66 лет. Очень грустно.
Мы пять лет назад встретили её во время экскурс-прогулки: подъехала в подворотню на трёхколёсном велосипеде, украшенным номерным знаком, на котором было написано ее имя: чёрная остроконечная шляпа как у ведьм из «Гарри Поттера», темным подведённые глаза, чёрная одежда и, конечно, метла: это была ведьма из Дюссельдорфа, которая выбрала Königsallee в качестве своего рабочего места. Она пригласила нас тогда в гости…
…Так вот прирастаешь к жизни тут, в Дюссельдорфе, к его персонажам, а их жизнь заканчивается, остаётся только память. Я даже на могилу бы пришла, так как она стала и частью моей памяти о жизни в этом городе. Дождалась субботы, посмотрела известия о смерти. Узнала, что урну с прахом захоронят не в Дюссельдорфе, а в Варштайне - там где её семья проживает. В лесу, в корнях дерева - Baumgrab - когда урну с прахом закапывают под деревом в лесном массиве.
И 31.7. вычеркнут из жизни (жара и головная+душевная боль).
Отдыхая, читаю Кира Булычёва (“Глубокоуважаемый микроб” - на злобу дня, так сказать):
"Папка была черной, пластиковой, с тиснением, а в ней нашлись следующие вещи:
1. Блокнот, авторучка, которая, как вскоре догадался Удалов, меняла цвет чернил в зависимости от настроения владельца, ластик, стирающий не только написанное, но и память о нём.
2. Таблетки, они же талоны на питание в столовой для кислорододышащих. В случае нужды их можно было принимать от несварения желудка.
3. Папка докладов, запланированных заранее, путеводитель по гостинице с встроенным компасом, аппарат для записывания мыслей, три объемных видовых открытки, значок.
4. Брошюра ...”
У него всё - шарж, всё “на злобу дня”, знакомо и понятно.
Второго мальчика, как мне представляется, судьба тоже просто так не оставит.
Я пришёл к тебе с приветом,
Рассказать, что Солнце село,
Что Земля и все планеты
Взяты по тому же делу.
(с) Кир Булычёв
Я долго (не постоянно, но время от времени) искала (спрашивала себя и других, одноклассников наших) информацию о том, как сложилась судьба мальчика, который боялся признаться мне в (первой и школьной) любви, который звонил мне в день моего 16-летия в 6:30, чтобы первым поздравить (и мы говорили "ни о чём" 2 часа... Благодаря его папе к дню рождения я получила открытку, где моё имя было напечатано в типографии...
Мальчиком он к 17 годам стал красивым (после армии он сам в этом убеждался, глядя в зеркале в моей скромной прихожей - это была последняя наша встреча), но я была (глупо) влюблена в другого.
И вот, в июле 2020 года, 30 (с лишним) лет спустя последней встречи, нашла его имя (оно редкое - ММ) - в энциклопедии о нехорошем. Узнала, что он был в 90-е музыкантом, а потом бизнесменом. Вот ты каким стал, мальчик М. из моего класса…
Ластик мне нужен.
В тему моей работы и отдыха - литературное
(так как первая экскурсия была на кладбище)
Она пошла в прихожую, принесла оттуда газету «Гуслярское знамя». Подчеркнула заметку ногтем:
— На, смотри.
Удалов прочел объявление.
«ДЕЛОВОЙ ОТДЫХ В СВЕТЛОМ БУДУЩЕМ!
Туристическое агентство «Голден гууз» организует шоп-туры в Великий Гусляр светлого будущего. Автобусные экскурсии, полупансион, осмотр достижений, обед в трехзвездочном ресторане. Посещение собственной могилы, а также мест погребения ближайших родственников за отдельную плату. Стоимость краткого тура 100 долларов США или в рублях по курсу. Удовлетворение гарантируется. Звонить по телефону 23-457 с 10 до 17, кроме субботы и воскресенья. Адрес агентства: ул. Шарлотты Корде (бывшая Большая Маратская), 2».
— Этого быть не может! — воскликнул Удалов. — Путешествие в будущее невозможно!
— Почему?
— Потому что будущего еще нет. Куда ты полетишь?
— Они лучше знают. Организаторы.
— Все равно невозможно!
— Корнелий, не раздражай меня. А что я по небу летаю, это возможно? А бабы надувные? А надувной тигр?
— Как так — надувные?..."
***
"...К счастью, день был приятным, не жарким, солнце катилось к закату, золотые косые лучи резали редкую жухлую листву и замирали на верхушках крестов и звезд. Сначала от запустения и подурневшей природы кладбище показалось Удалову незнакомым, но оказалось, — это свое, родное, городское кладбище, засеянное предками, только бестолково разросшееся за последние сто лет.
Через двадцать минут они перешли и к погребениям начала XXI века.
Здесь стояли мертвые дубы и чуть живые осинки.
Но в целом царило пренебрежение к покойникам, словно некому было заходить сюда с цветами или просто посидеть... Удалов миновал ряд незнакомых могил и вдруг ощутил болезненный удар.
Он стоял над небольшой каменной серой гранитной плитой. На ней было вырезано имя:
«Удалов Максим Корнелиевич».
А чуть дальше — как взгляд метнулся! — словно за грибами пошел Удалов, чуть дальше, рядом, две могилы:
«Удалова Ксения Сергеевна»...
...
«Ничего особенного, — сказал он себе. — На самом деле Ксения жива, и я к ней вернусь... Но где же место моего погребения? Что случилось со мной?»
— Простите, — Минц обратился к сторожу. — Вы не посмотрите в своем списке, есть ли здесь моя могила?.."
Кир Булычёв "Роковая свадьба" Фантастический рассказ. Написан в 1995 (?) г. Цикл «Гусляр»
Город мой - западный
"Мы на Западе научились уважению, французскому уважению к себе и к своей личной жизни, мы смеем её описывать точно, откровенно, подробно, серьезно..." (Поплавский)
Читала стихи Бориса Поплавского (после биографии) и попыталась прочитать его философско-автобиографический роман "Домой с небес" (воссоздающий атмосферу жизни и быта "русского" Парижа 20-х - 30-х годов) с таким началом:
"Солнце вставало над городом. Спокойно и независимо осветило оно пустые улицы и верхние этажи домов, неуклонно и равномерно делало свое дело, проникая во все детали металлической архитектуры крыш, освещая бесчисленные листья тополей. Но и без предпочтения, осушая политые тротуары - и сквозь белый пар над паровозами, на виадуке, за монпарнасским вокзалом, - заигралось розовым, сияющим облаком. Жизни ещё не было; она еще была погружена в сон, куда солнце не проникало, только косо, сквозь занавески, освещая спящие тела, оттопыренные губы и великолепные неузнаваемые головы; в сон, где в унизительном хаосе физиологической мифологии докипали вчерашние обиды, отдавленные руки, съедобные ужасы, раскоряченные тела и деисусные страхи. Спокойно и безмятежно солнце распоряжалось на улице, потому что, несмотря на хаос и неврастению миров, снова возвращалось лето, спокойное и ослепительное..."
Красивый слог, но трудно читать, я прекратила.
"Стремясь к дневниковому, к домашнему, к не «литературному» в дурном смысле этого слова, можно так углубиться в своё, одному тебе понятное, что предел этой тенденции ведёт постепенно через суживание круга читателей до полной криптографичности, до никомунепонятности, до никому-не-ценности. Причем всё же, принимая во внимание, что по мере специализации художественного материала круг читателей такого художника всё более сводится к кругу чудаков, единомышленников, себя находящих в нём, чтобы наконец в пределе ограничиться только личными друзьями, влюблёнными в одинокого, и наконец даже для них перестать быть ценным..." - из дневника поэта (двадцатые годы).
Стихи его перекликаются с моими повседневностями, действиями, мыслями и настроением. Вот эти, например, о чём думаю и “молчу”:
Я шаг не ускоряю сквозь года,
Я пребываю тем же, то есть сильным
Хотя в душе большие холода,
Охальник ветер, соловей могильный.
...
Течёт судьба по душам проводов,
Но вот прорыв, она блестит в канаве,
Где мальчики, не ведая годов.
По ней корабль пускают из бумаги.
...
Прощай, эпическая жизнь,
Ночь салютует неизвестным флагом
И в пальцах неудачника дрожит
Газета мира с траурным аншлагом.
+ Из другого стихотоворения (отрывочно):
Как холодно. Молчит душа пустая,
Над городом сегодня снег родился,
Он быстро с неба прилетал и таял.
Всё было тихо. Мир остановился.
Зажгите свет, так рано потемнело,
С домов исчезли яркие плакаты.
Ночь на мосту, где, прячась в дыме белом,
В снежки играют мокрые солдаты.
Блестит земля. Ползут нагие ветви,
Бульвар покрыт холодною слюдою,
В таинственном, немом великолепьи
Темнеет небо полное водою.
...
Как холодно. Душа пощады просит.
Смирись, усни. Пощады слабым нет.
Молчит январь и каждый день уносит
Последний жар души, последний свет.
!А ведь и Америка и Англия интересуется "немым" русским эмигрантом (это во-вторых, а во-первых что - смотрите, учёные чем занимаются столетие спустя после его "мучений"):
В журнале «Русская литература» 2014 к 110-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ Б. Ю. ПОПЛАВСКОГО разбирали "по кирпичикам":
* Д. В. Токарев. «На дне парижского Иерусалима»: Париж в дневниках и романах Бориса Поплавского
* Ю. Б. Орлицкий. Свободный стих в творчестве Бориса Поплавского
* Мария Рубинс (Великобритания). «Автор непечатного апокалипсиса»: Борис Поплавский в диалоге с В. В. Розановым
* Джон Коппер (США). Функция фланера в романе Бориса Поплавского «Аполлон Безобразов»
(вот тут я прикреплю красивое из садика и дома моего, чтобы разбавить много сложных букв)
“растения преподают нам урок, вот какой — жизнь меняется с временами года:
всё случается с нами не зря, и плохое когда-нибудь заканчивается”
(с) рассылка принесла мысль
и дальше:
“замедляться, наслаждаться каждым мигом и замечать красоту в привычных вещах” (с)
