Конечно!, – скажет житель Кёльна...

Конечно!, – скажет житель Кёльна, –
При домовых жилось привольно!
...
Ещё хозяин крепко спит,
А в доме всё уже блестит

Легенда о домовых Heinzelmännchen, циркулирующая в Кёльне 18-го века, гласит: по ночам, когда ремесленники покидали свои мастерские и гильдии в переулках вокруг рыночной площади Heumarkt, отдыхая после рабочего дня, к ним приходили домовые и делали за них всю работу, помогая кёльнским мастерам прославиться и процветать. Чем закончилось всё тогда, узнайте-посмотрите. 

Кёльнские домовые (диафильм и стишки :-)

Немного кёльнско-детского, ностальгического. Диафильм, 37 кадров - про ленивых кёльнцев и их домовых :-)

© Студия «Диафильм», 1973. Художник: Евгений Монин.

Стихи Августа Копиша в переводе Юрия Коринца:

Конечно!, – скажет житель Кёльна, –
При домовых жилось привольно!
Нам делать было нечего –
Лежи с утра до вечера!

А станет темно –
В дверь и в окно
Спешат человечки,
Роются в печке,

Шуршат,
Мельтешат,
Чистят и драют –
Словно играют.

Ещё хозяин крепко спит,
А в доме всё уже блестит

И Плотники после пирушки
Завалятся вечером в стружки.
Лежат и усом не ведут,
А домовые тут как тут:

Хватают рубанок,
Топор и фуганок,
Пилят и мажут,
Рубят и вяжут,
Строгают,
Смекают
Под крышу подводят
И тихо уходят.
Очнуться лодыри от снов –
А новый дом уже готов.

У булочника круглый год
Хлеб выпекался без забот.
Бывало, все в кровать ложатся –
Уж домовые шевелятся.

Тащат муку
Всяк по мешку.
Насыпят, отвесят
Присолят, замесят
Прихлопнут,
Притопнут,
В печь сволокут –
И вмиг испекут.

Пока все дрыхли как сычи –
Готовы хлеб и калачи.

И мясники отлично жили:
Они о деле не тужили.
Как ночь – помощники бегут,
На кухню тушу волокут.

Хозяин храпит,
А дело кипит.

Здесь топот и скрежет,
Здесь рубят и режут,
Здесь варят и жарят,
Перчат, коптят,
Вздыхают, кряхтят…

Протрёт мясник с утра глаза –
Глядь, на витрине колбаса!

Не хуже обстояло дело
И у лентяя винодела.
Бывало, в бочках ни глоточка,
А он храпит себе, и точка!

А в доме повсюду
Чистят посуду
Гремят кадушками
Чанами, кружками,
Нальют,
Отольют,
Смешают, разбавят –
И в погреб поставят.

Ещё в окно глядит луна,
А бочки вновь полны вина!

Портной мундир не кончил к сроку
(бедняге задали мороку!)
Сердито бросил он сукно:
Мол, будь что будет, всё равно!

Он спит, а на лавке –
Во рту булавки –

Сидят себе в ряд,
Порят, кроят,
И шьют,
И поют!
Одернут, приладят,
И сбрызнув, отгладят.
Портной наутро очень рад:
Мундир готов принять парад!

Решила вдруг жена портного
Увидеть ночью домового.
Рассыпав по полу горох,
Старуха ждёт:
Вдруг кто-то – грох! –
И вниз со ступенек
Летит через веник!
Следом второй
В бочку с водой!

О, проклятье,
Разорвано платье!
Малютки толкаются,
Кричат, спотыкаются…
Старуха вниз бежит со свечкой -
Шу! Шу! Шу! Шу! – и все за печкой.

С тех пор мы домовых не ждём,
Их не увидишь днём с огнём.
Всё нужно делать самому,
Уж нет поблажки никому.

Любой сосед
Встаёт чуть свет.
Всяк без конца
В поте лица
Скребёт,
Метёт,
И рубит, и жарит,
И пилит, и варит…

Вовек бы не было такого,
Когда бы не жена портного!