Мой зритель в большинстве неименитый,
И нам опора в жизни — большинство.
Столбы помоста врыты, доски сбиты,
И каждый ждет от нас невесть чего.
Все подымают брови в ожиданье,
Заранее готовя дань признанья.
Я всех их знаю и зажечь берусь,
Но в первый раз объят такой тревогой.
Хотя у них не избалован вкус,
Они прочли неисчислимо много.
Гёте, “Фауст” в переводе Бориса Пастернака

В Дюссельдорфе драмтеатр расположен на площади площади Густав-Грюндгенс-Плац (название площади Güstav-Grügens-Platz дано в честь актёра и театрального деятеля Густава Грюндгенса. В связи с этим театральным деятелем и его постановкой “Фауста” в Дюссельдорфе есть ещё одна незаурядная история.

“В двух словах.
Я появился на свет в Дюссельдорфе, хотя отец мой — родом из Аахена, а мать — из Кёльна. Оба семейства когда-то весьма и весьма процветали...”
О памятнике актёру и режиссёру Густаву Грюндгенсу.

“под влиянием своих друзей и их курьёзных рассказов за вечерним пуншем” (с)

Немного культпросвета к пуншу-жжёнке: Die Feuerzangenbowle - немецкий фильм 1944 года (реж. Хельмут Вайсс (Helmut Weiss) / в русской фильмографии "Пунш из жженого сахара" / главный герой - в исполнении очень популярного у немцев Хайнца Рюманна/Heinz Rühmann).

На заставке - образ октября 2018 года (неудавшаяся фотография): листва, ветви, птицы в белом небе и полоса-помеха. Сделан кадр в непогожий день в конце октября, при проветривании мыслей в Дюссельдорфе. А ведь октябрь в основном был очень ярким, тёплым и насыщенным - много уместил (опять удивляюсь, не перестаю)…

Это такой анти-новый-год. Между закончившимся и не начавшимся - пауза.

Мой 2017-ый завершился 1979-ым и спонтанным обсужденим "как приготовить уксус" (и не потому, что я что-то готовила в этот день...

И: да, я называю Дюссельдорф Вавилоном. А вокруг Рейнской (не Вавилонской, соглашусь) башни мы тут прекрасно друг друга понимаем, а без осознания и признания этого дюссельдорфский стиль жизни (несерьёзно о серьёзном) не понять...