Дюссельдорф в Нью-Йорке
/"Когда я нахожусь вдали от Нью-Йорка, мне хочется напоминать себе и другим, что я — оттуда"...
“Нью-Йорк? — говорит он наконец... — Изначально и время от времени, — говорю я. — Неужели еще не стёрся?”
"Не стирается: в столице мира царит первозданная простота, уроки которой годятся всюду. Самый городской из городов ... Построенный без лекала, умышленный хлеще Петербурга, воплощенная мечта Малевича и Мондриана, Манхэттен вырастает из океанских просторов и пионерских прерий, и язык никогда не даст этого забыть..."
- Слова Петра Вайля
Вот уж и не знаю, что подумать про такой знак: сижу на крыше-террасе в центре НЙ (к югу от Централ-парка), смотрю на зелёную стену, а там в орнаменте из славных дубовых листьев и желудей - он, мой дорогой и любимый ("наше вам", как говорится, да с двумя кисточками!))
Я сравниваю Дюссельдорф с Нью-Йорком, тут ничего не поделать: во-первых, "не стирается" (ни один, ни другой - ни Дюссельдорф, когда ходила по Нью-Йорку, ни Нью-Йорк - он реально со мной и дома, когда я в Дюссельдоре), во-вторых, свой город градовед обязан сравнивать "с самым городским из городов"!
Начну с того, что нью-йоркскую Хай-Лайн я ярко вспоминаю почти повседневно (буквально), проезжая по дюссельдорфской "высокой линии" (S11 в направлении гавани) и любуясь нагромождением построек и зарослями трав и берёзок вдоль ж/д полотна.
Здесь, у стены нью-йоркского музея МОМА я думаю про дюссельдорфский К20 (я нашла солидные параллели в экспозициях, дизайн и чёрные стены тут и там, и это же "воплощённая мечта Малевича и Мондриана"!).
И Кё не зря у меня идёт как Пятая авеню, вот точно, не зря!
Рассматривая от Бруклинского моста следующий мост, заметила яркие стулья и вспомнила дюссельдорфских человечков-флосси (вот такая ассоциация "яркое у воды").
В Метрополитен-музее думала о дюссельдорфском "дворце искусств" (это по смыслам экспозиций), а рядом с ним заметила дерево (глазастое))) и то, что кроны у тех деревьев стрижены "пирамидками", а в Дюссельдорфе "квадратами"!
В Централ парке нашла беседку, которая могла бы стоять в парке Бенрата, там ей пара найдётся гарантировано.
А тут на меня с воды пруда в том парке посмотрел (1:1!) дизайн станции подземки под стеклом на Graf-Adolf-Platz (автор Мануэль Франке), выходящей у прудов в парке перед К21.
На зарастающей травами парковой линии я повстречала милые моему сердцу и часто наблюдаемые в нашем городе луговой кербель (Wiesenkerbel / Anthriscus sylvestris)...
А ещё я видела в Гудзон-Ривер-парке точь-в-точь мою садовую традесканцию!
Вот такой архитектурой могли бы любоваться в Медийной гавани (Заха Хадид, предполагалось вместо Френка О. Гэрри).
Но Дюссельдорфу достался проект Френка О. Гэрри (Новая таможня), а похожее на дюссельдофрское здание (конечно, другой, нью-йоркской небоскрёбной высоты) построено теперь в Нью-Йорке.
В этот раз набрела ещё на ограду неимоверной красоты (и «долготы» - ширина-длина впечатляет даже по нью-йоркским меркам).
И я даже сразу нашла дюссельдорфскую аналогию с этим чудесным произведением (частью внешней, решётчатой), заглянув по ссылке и прочим фото, нашла, к примеру, потолок, который совершеннейшим образом "такой же", как и в упомянутом мной в аудио-гиде доме на Кё.
Ещё и ещё!
Постоянно встречается (и помнится) одна книга, изданная на английском тоже: "Traditional Ironwork Designs" (автор: Josef Feller, кузнец и учитель черчения) - красивая и очень дорогая у букинистов, а там множество тщательно отрисованных фрагментов кованых изделий из Дюссельдорфа (1892-1899): решётки, балконные ограждения, навесы и беседки, кресты и канделябры, и многое другое. Думается, что и в Нью-Йорке специалисты этой книгой в работе пользовались.
Что мне лично ещё при всём этом важно: и подтверждение, что искусство музейного уровня "рассыпано" по улицам (и в Дюссельдорфе, конечно, тоже!)
Конкретный пример того, что в НЙ можно найти "след" Вероны* (и Парижа, и Лондона, и т.д.), но и в Дюссельдорфе так же, каким бы странным это ни было.
А тут некстати мне один человек на экскурсии сказал, что сравнивать/противопоставлять города ДД и НЙ, это как круглое с жидким сравнивать - я несогласна (что и заставило сделать эту конкретно-примерную запись)!
Поподробнее про восторг. Чугун, те семь фото 7 фото (и теперь +много слов))).
...А ещё про Нью-Йорк такое: когда ты любишь, город, он тебе открывается. А в Нью-Йорке я очень люблю квартал Верхний Ист-Сайд (справочно: "имеет репутацию консервативного района Манхэттена. Здесь живут самые богатые семьи Нью-Йорка" (с))
Мне повезло, я гостила и "проживала" (и "вошла во вкус")), соответственно в этом "консервативном" прекрасном районе. Я семидесятые улицы ну-очень-ценю. Останавливаюсь, смотрю, один дом краше другого. В этот раз встретилось новенькое ("слона-то я и не приметил!")) - ограда, от которой невозможно отвести взгляд...
Об оградах и кованых дверных решётках в Нью-Йорке смело можно говорить, как о произведениях искусства (а я в Метрополитен-музее видела одну, с подробным описанием, откуда снята и кто её сотворил!). И если при описании исторических зданий (заслуживающих звания памятников архитектуры) имена скульпторов и архитекторов указываются практически всегда, то имена дизайнеров, спроектировавших детали (ограды, фонари, отдельные скульптурные элементы декора) обычно бывают утеряны, что несправедливо, потому что зачастую эти детали оформления придают сооружению особую привлекательность и неповторимость.
Я стараюсь (где и когда могу), обращать внимание на такие детали, и на их авторов. За что меня Нью-Йорк и отблагодарил в этот раз «прямым попаданием» красивой ограды в душу и в поле зрения. Я случайно, сама, без путеводителя или наводки нашла ограду неимоверной красоты (и «долготы» - ширина-длина впечатляет даже по нью-йоркским меркам).
Потом – интернет нам в помощь и по приблизительному адресу (и «визитки» на двери) – выяснила, что это дом Эдварда С. Харкнесса (которого американские источники титулуют филантропом), расположенный по адресу 1 Ист 75-ой стрит (на углу с Пятой авеню), был построен в 1907-1908 годы по проекту Джеймса Гэмбла Роджерса и титулуется теперь «солидным жилым домом в стиле итальянского ренессансного палаццо».
Эдвард С. Харкнесс, молодым человеком переехал в Нью-Йорк, чтобы управлять семейным бизнесом. Когда он объявил о своей помолвке с Мэри Стиллман, его мать предложила свой свадебный подарок: новый дом.
22 июня 1907 года The New York Times объявила про «Планы для новой пятиэтажной резиденции, которая будет построена Эдвардом С. Харкнессом в северо-восточном углу Пятой авеню и Семьдесят пятой улицы ... Дом будет стоить 250 000 долларов согласно оценке архитекторов Хейла и Роджерса».
В то время как многие другие миллионеры в начале 1900-х годов строили «французские готические замки» с буйными украшениями, Харкнес предпочёл здесь более «приземлённый» стиль. Дом в стиле итальянского Возрождения задумывался сдержанным (и величественным). Дом состоял из семи этажей - два этажа под уровнем улицы. Чтобы ещё «уменьшить хвастовство», архитектор Роджерс «задвинул» верхний этаж назад, замаскировав его за декоративной каменной балюстрадой, создав впечатление четырёх этажей (а не пяти надземных).
А кованая ограда, которая окружает дом вдоль тротуара, считается одним из лучших образцов чугуна в городе. Она была смоделирована по образцам решётки, окружающего захоронения семейства Скалегари в Вероне (Арки Скалигеров / Arche Scaligere; гробницы Скалигеров) — готические надгробия трёх представителей рода Скалигеров, управлявшего Вероной в XIII—XIV веках). Тот самый замечательный случай, когда надгробно-памятное прекрасным образом вписано в городскую жизнь.
Когда Эдвард умер 30 января 1940 года в возрасте 66 лет, в его завещании объявлялось, что его особняк и состояние в размере 60 миллионов долларов отдатут благотворительным и образовательным учреждениям после смерти его жены (в 1950 году Мэри Харкнесс умерла в белом палаццо, который был свадебным подарком пары). Коллекция художественных шедевров была отдана в Метрополитен-музей. Дом Харкнесса был пожертвован благотворительному Фонду, который занимает его сегодня (по их вывеске я всё быстро разузнала)).
Издание Architectural Record впечатлилось, назвав это здание «свободным от избытка и преувеличения». В своей книге «Позолоченные особняки: великая архитектура и высшее общество» Уэйн Крейвен писал: «Впечатление от особняка, такое ... хотя он построен из дорогостоящего материала, мрамора Теннесси, то это единственная уступка, сделанная для демонстрации богатства, видимой с внешней стороны».
Посмотрела, что архитектор ещё построил (его называют "любимым архитектором Харкнесса"), нашла про его работу для Йельского университета с одной заметкой, которую не могу не привести в качестве забавного примера: "Кампус университета находится в городе Нью-Хейвен, штат Коннектикут, что в полутора часах езды от Нью-Йорка. Будучи одним из старейших ВУЗов в США, кампус Йеля к 30-м годам 20 века обветшал и был перестроен. Архитектор Джеймс Роджерс (среди студентов — «хитро…ый Джимми») всеми силами старался придать новым зданиям Йеля старинный вид. В дело шла кислота для поливания стен, разноцветное стекло и кирпичи. Результат впечатляющий. По сути все жилые и учебные здания Йеля — 20 и 21 век, но на вид им на пару веков больше. Самой выдающейся постройкой Роджерса является 66 метровая колокольня Харкнесс, по имени крупного спонсора Йеля). В колокольню, кстати, можно подняться и посмотреть, как студенты дважды в день звонят в колокола различныные популярные мелодии. Бесплатно, но по договоренности"...
